За окнами холодно и темно. Я сижу один и, казалось бы, ни о чем не думаю. Но перед глазами то и дело возникает твой образ: бледное лицо с будто бы смазанными чертами, на фоне которого такими темно-грустными кажутся глаза. Лишь изредка к щекам приливает кровь, подсвечивая полупрозрачную кожу лихорадочным румянцем. Так сложно поймать это лицо… Потому что ты не останавливаешься ни на секунду, словно специально не даешь мне себя разглядеть.

Только один раз ты остановилась. Или это остановилось время? Ты сидишь на корточках… широко открытые глаза блестят, ты улыбаешься, а за шею тебя обнимают маленькие ручки.

Я вижу, что от бессонных ночей твои длинные густые ресницы стали свинцовыми, вижу стальные грузила на уголках твоих губ. Ощущаю нутром, каких сил стоит тебе поднимать их день за днем, переступая этот порог. На душе становится как-то тяжело, ком подкатывает к горлу. Я не могу понять, откуда берется эта нечеловеческая сила в том хрупком изможденном теле....

Но следующее мгновение не оставляет ни каких сомнений! Просто без шансов.

В палату входит врач, и этот маленький, крохотный человечек… с улыбкой сквозь боль, с неподдельным восторгом и невероятно-осознанной гордостью заявляет врачу: «Мама».

Врач невольно улыбается, но тут же делает сдержанно-серьезное лицо, пытаясь подавить умиление.

— Нууу, если маааама пришла...)))....

Сейчас твое маленькое чудо наверняка спит. И мне даже не надо думать, что делаешь ты. Ты сидишь рядом, и охраняешь чуткий детский сон. Мне даже немного стыдно. Ведь сейчас и ты сама должна спать… И твой сон должен кто-то оберегать. А вместо этого я развлекаю свою бессонницу воспоминаниями о тебе.....

Прости, что во мне нет столько мужества.